Конго находится на грани того, чтобы оказаться в центре новой разрушительной региональной войны, пишет старший научный сотрудник по вопросам политики Европейского совета по международным отношениям (ECFR) Уилл Браун. В своей статье он предлагает государствам Евросоюза варианты действий, чтобы отстоять собственные интересы в регионе и предотвратить гуманитарную катастрофу.
Через три дня после январской инаугурации Дональда Трампа поддерживаемые Руандой повстанцы M23 взяли штурмом город Гома на востоке Демократической Республики Конго. Теперь, когда туман войны рассеивается над городом на берегу озера, становится очевиден весь масштаб совершенных злодеяний — и мир стоит на пороге третьей войны в Конго.
По оценкам Организации Объединенных Наций, к началу февраля в результате боевых действий погибло около 3000 мужчин, женщин и детей. По густонаселенным городским районам был открыт огонь из тяжелой артиллерии, миротворцы ООН были застрелены, и более миллиона человек в настоящее время спасаются бегством, спасая свои жизни. Больницы и морги разрушаются, и в этом хаосе, по сообщениям, более 100 женщин-заключенных были изнасилованы и сожжены заживо сбежавшими заключенными-мужчинами.
В то время как репортеры на местах доблестно пытались осветить кризис, он едва успел мелькнуть на международных экранах, поскольку события по всему миру захлестнули новостной цикл. Но наблюдатели не должны питать иллюзий — после событий последних нескольких недель вероятность третьей войны в Конго только возрастает. Это угрожает не только народу страны, но и девяти государствам, с которыми граничит Конго.
И если судить по Судану — одной из величайших трагедий нынешнего века — то поблизости находится множество средних держав, готовых вмешаться.
Помимо морального императива Европы прекратить боевые действия, в ее узких личных интересах также обратить на это внимание. Конго — крупнейшая страна в Африке к югу от Сахары, обладающая огромным количеством важнейших полезных ископаемых, необходимых для перехода на "зеленую" энергетику, быстро растущим франкоязычным населением и обширными неиспользованными запасами возобновляемых источников энергии. Серьезные европейские инвестиции также могут оказаться под угрозой, если конфликт распространится на всю страну.
Аналогичным образом, Руанда является важным партнером Европы по нескольким ключевым вопросам, таким как сбор разведданных в регионе, обеспечение безопасности в связи с проектом СПГ в Мозамбике стоимостью 20 миллиардов долларов, сотрудничество в целях развития и переговоры по изменению климата. Страна даже заключила важные сделки с Европой по добыче полезных ископаемых, несмотря на отсутствие значительных запасов; она пытается решить миграционный кризис в Европе, как это было с предыдущим консервативным правительством Великобритании.
Президент Поль Кагаме подсчитал, что, учитывая слабость Европы и то, что США заблудились в собственном лабиринте, Руанда может продолжить захват земель без серьезных международных последствий. Европейские чиновники будут беспокоиться о том, что могут потерять высокоэффективного местного партнера или, более того, втянуть Руанду в ее нынешнюю войну. Но для сохранения безопасности и суверенитета Конго они должны найти способ, чтобы обе страны сели за стол переговоров.
Путь к нынешнему кризису ведет на юго-восток от Гомы, в 100 милях по нетронутому шоссе, финансируемому Европой, к поддерживаемым Западом президентским офисам в столице Руанды Кигали, к движению "M23".
Кагаме был любимцем Запада, который почти три десятилетия щедро выделял его стране международную помощь и деньги на развитие. В то время как многие другие проекты по всему миру терпели неудачу, Руанда творила чудеса в области международного развития. Это привело к тому, что министерства развития, стремящиеся к достижению результатов, часто упускают из виду действия Руанды в восточной части Конго.
Разведывательные службы и вооруженные силы Руанды, вероятно, являются самыми боеспособными к югу от Сахары. Таким образом, западные лидеры также начали полагаться на Руанду в вопросе обеспечения безопасности на всем континенте, особенно в Мозамбике и Центральноафриканской Республике: отчасти руководствуясь ставшей уже привычной мантрой "Африка решает африканские проблемы", а отчасти из соображений удобства, поскольку кризисы множатся по всему миру.
У Руанды есть много законных причин для того, чтобы быть глубоко обеспокоенной событиями в Конго. Вплоть до 2009 года руководство Конго поддерживало Демократические силы освобождения Руанды (ДСОР), группировку ополченцев, лидеры которой участвовали в геноциде в Руанде в 1994 году в качестве посредника в установлении контроля над ключевыми шахтерскими районами в Северном Киву и Южном Киву. Но сегодня ясно, что ДСОР являются скорее удобным поводом для войны, чем реальной военной угрозой.
Движение "М23" в настоящее время продвигается к Букаву, региональной столице Южного Киву, расположенной на южном берегу озера. Руанда подкрепляет повстанцев водой — они пригрозили, что при необходимости дойдут до Киншасы. Армия Конго, безнадежно плохо оснащенная клептократическими элитами и деморализованная неоднократными поражениями, вряд ли сможет долго сдерживать их.
В то же время Бурунди и Руанда на протяжении последних двух лет ведут в Конго войну чужими руками. Бурунди укрепила свои позиции вокруг Букаву, что означает, что это вполне может перерасти в более широкий региональный конфликт. Что еще хуже, оппозиционные группировки сильны в богатых кобальтом и медью провинциях Верхняя Катанга и Луалаба. Если Южное Киву падет, не исключено, что эти группировки могут объединиться с "М23" или создать свои собственные вооруженные движения. Чтобы усугубить кровоточащую рану, угандийские войска также продвигаются на север вокруг региона Итури, чтобы защитить свои интересы.
Над нами навис призрак Первой и Второй войн в Конго, когда более десятка государств, сражавшихся за будущее и ресурсы одной из крупнейших стран мира, унесли жизни более шести миллионов человек.
Если Европа не вмешается и не попытается остановить конфликт, такой кризис, скорее всего, повторится. В этом случае все инвестиции Европы и надежды на стабильные поставки полезных ископаемых для перехода к "зеленой экономике" пойдут прахом.
Ранее Руанда поддерживала "M23" в качестве посредника для обеспечения своих интересов в Восточном Конго. В 2012 году скоординированное финансовое давление со стороны США и Великобритании обеспечило быстрый вывод группировки. Но сегодня ситуация совершенно иная. Во-первых, Руанда диверсифицировала своих союзников: когда ее войска штурмовали Гому, Кагаме обменялся рукопожатием с президентом Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) Мухаммедом бен Зайедом, ясно дав понять, что, если Европа и США будут давить слишком сильно, Руанда может найти поддержку в другом месте.
Во-вторых, Кигали сыграл стратегическую роль, и Европа должна с самого начала признать, что возможности ограничены, поскольку она стала сильно зависеть от Кигали. Тот факт, что ВВП ЕС, по оценкам, в тысячу раз превышает ВВП Руанды, по-видимому, имеет меньшее значение, чем можно было бы ожидать в этом геополитическом уравнении.
Однако, если Европа серьезно настроена на сохранение целостности Конго, отстаивание суверенитета страны во многом так же, как она это делала на Украине, и обеспечение собственных немалых инвестиций в регионе, у нее все еще есть возможности оказать давление на стороны, которые должны сесть за стол переговоров.
Европа и Великобритания могли бы незаметно подготовить таран целенаправленной политики и санкций против Руанды, включая, но не ограничиваясь этим, следующие меры:
Если Европа и Великобритания преждевременно отменят эти санкции, они, скорее всего, поставят Руанду на путь невозврата и заставят Конго страдать еще больше. Чтобы угроза этих санкций была эффективной, ЕС должен скоординировать свои действия на высоком уровне с ОАЭ, чтобы разъяснить свои намерения и привлечь их на свою сторону. Вместе они все еще могут заставить Руанду и Конго начать переговоры и предотвратить катастрофу. Если боевики "М23" продолжат бесчинствовать, несмотря на возможности положить конец этому безумию, Европа должна держать оборону.