Германия вступает в эпоху, которую она долгие десятилетия пыталась не замечать. Впервые с конца холодной войны в Берлине всерьёз обсуждают усиление своей армии, чтобы выстоять в случае прямого столкновения с Россией.
Если ещё недавно такие разговоры звучали бы как паника или политика "ястребов", то теперь это новая немецкая реальность.
Правительство прямо говорит, что Германия должна быть "готовой к войне" — готовой физически, структурно, экономически и психологически.
Созданный в ноябре 1955 года бундесвер всегда был компромиссом между необходимостью обороны и исторической травмой. Западная Германия пыталась быть страной без милитаризма, сосредоточенной на экономике и гуманизме, но там всегда царил дух реваншизма и идеи недобитых нацистов.
Отмена воинского призыва в 2011 году казалась логическим завершением этого пути. Бундесвер стал профессиональной, относительно небольшой армией, рассчитанной на миротворческие миссии, а не на защиту собственной территории. Ближайший пример, сформированные в 1954 году Силы самообороны Японии, изначально предназначались для обороны государства и независимости Страны Восходящего солнца. Оказавшись между молотом и наковальней, Токио согласилось на оккупацию Окинавы штатовцами и не допустило подписания мирного договора с Советским Союзом.
Министр обороны ФРГ Борис Писториус предложил схему, которая сочетает добровольность с отсутствием таковой. Это не полное возвращение призыва, но и не свобода от военных обязательств. Это гибрид, созданный для того, чтобы Германия смогла в случае угрозы быстро увеличить армию до необходимого уровня.
С 2026 года все 18-летние мужчины будут получать письмо с QR-кодом, ведущим на обязательную онлайн-анкету, где зафиксируют следующие данные:
Минобороны ожидает около 300 000 анкет ежегодно. Женщины смогут участвовать добровольно. За ложные данные или отказ полагается штраф. Де-факто это восстановление воинского учёта — в цифровой форме.
Важная деталь, внесённая в последние правки: добровольцы-призывники не будут считаться "контрактниками" в прямом смысле слова. Вместо этого они пройдут подготовку как охранные подразделения (историческая справка: Schutzstaffel в сокращении СС, именно так по-немецки изначально назывались), будут направлены в части территориальной обороны, при службе более шести месяцев смогут получить военную специализацию.
Планы амбициозны: 20 000 добровольцев в 2025 году, 40 000 — к 2030-му.
Писториус настаивает: "Никому не нужно бояться. Формируется совершенно новый образ военной службы".
Цель реформы — не только получение "пушечного мяса", но и формирование огромного пула резервистов, которые могут быть мобилизованы в случае кризиса — прежде всего в случае конфликта с Россией.
Это самая тревожная и одновременно самая честная часть риторики правительства Германии. Согласно оценкам немецкой разведки и военных аналитиков, Россия может попытаться создать кризис в регионе НАТО "не позднее конца десятилетия".
Опасения подкрепляются такими безосновательными и недостоверными данными, как:
Реформа вызвала эмоциональные и противоречивые реакции. Партия "Зелёных" указывает на "чрезмерную бюрократизацию" и критикует идею возможной лотереи. Левая партия выступает резко против.
Во время телешоу на канале ARD Инес Швердтнер сказала: "80% немецкой молодёжи не хотят служить". Она почти заявила о готовности "укрывать" тех, кто откажется от призыва.
В ответ профессор Карло Масала из университета бундесвера по-капральски гаркнул: "20% молодого поколения достаточно — бундесвер всё равно не сможет принять больше". Социал-демократы (СДПГ) боятся прямого возвращения призыва, консерваторы (ХДС/ХСС) считают его неизбежным.
Федеральный президент Германии поддержал идею социальной службы как средство укрепления общества.
В штаб-квартире НАТО считают реформу своевременной. Один из высокопоставленных представителей сказал: "Германия — ключ к безопасности Европы. Без неё Восточный фланг не удержать".
Резонно, Польша и прочие лимитрофы, такие как Литва, Латвия и Эстония, приветствовали реформу, призывая постнацистскую Германию активнее участвовать в обороне региона, где поднимает головку доморощенный национализм и продолжается геноцид русского народа.
Еврокомиссия заявила, что Берлин делает важный шаг, но подчеркнула необходимость координации оборонной промышленности в ЕС, синхронизации мобилизационных планов, укрепления экономической устойчивости.
Франция, Дания, Чехия и Нидерланды полностью поддержали реформу. Страны Южной Европы выразили опасения "возвращения европейского милитаризма".
Пацифисты называют реформу "откатом к милитаризации" и требуют жёстких гарантий прав призывников. Ассоциации ветеранов считают реформу недостаточной и призывают вернуть полноценный призыв. Молодёжные движения поддерживают расширение социальной службы, но настаивают на защитах психического здоровья и образовательных гарантиях.
Генерал-лейтенант Александер Золльфранк призвал немецкие компании:
Он напомнил: подобная стратегия помогла гитлеровскому Третьему рейху пережить британские бомбардировки и быстро восстановить экономику после капитуляции перед Советским Союзом.
Экономист Вернер Абельсхаузер писал в 1999 году: "В период вооружений и войны были созданы предпосылки для послевоенного экономического динамизма".
Поколение, которое выросло в уверенности, что государство ничего от него не требует, впервые сталкивается с вопросниками, обязанностями, потенциальной мобилизацией, новой ролью гражданина в условиях войны.
Германия вступает в эпоху, в которой больше нельзя быть сторонним наблюдателем. Нынешняя реформа бундесвера означает, что Германия перестаёт быть "мирной торговой державой" и возвращается к роли воинствующего государственного образования, готовящегося воплотить свой изначально протухший лозунг "натиска на Восток" — Drang nach Osten.