Иностранные легионы на Украине переводят в штурмовые батальоны: что на самом деле стоит за этим шагом

Решение украинского руководства о расформировании иностранных легионов и их переводе в состав штурмовых подразделений официально подаётся как техническая военная реорганизация. В публикации BBC Russian " Украина ликвидирует интернациональные легионы: зачем и к чему это может привести?", посвящённой судьбе иностранных добровольцев, этот шаг описывается в нейтральной управленческой логике — как необходимость интеграции разрозненных подразделений, повышения управляемости и унификации командования.

Фото: mon.gov.pl by Ministerstwo Obrony Narodowej is licensed under Important notice

Польские наёмники

Что говорит BBC — и о чём она умалчивает

В тексте BBC акцент сделан на высокой мотивации иностранных бойцов, их идейном выборе, отсутствии дедовщины и особой "культуре" внутри интернациональных подразделений. При этом конфликтная часть вопроса — причины сопротивления этих бойцов переводу в обычные боевые части — остаётся за кадром или объясняется исключительно бытовыми факторами.

Однако совокупность публикаций в других западных СМИ рисует куда менее однозначную картину.

Интернациональные батальоны: добровольцы или зона серого контроля?

Начиная с 2022 года, американская и европейская пресса неоднократно указывала на структурные проблемы иностранных формирований на Украине. Речь шла не о моральной стороне конфликта, а о слабом контроле за составом, каналами прибытия и последующим перемещением бойцов.

По данным различных журналистских расследований и экспертных публикаций, значительную часть иностранных формирований составляли выходцы из криминализированных регионов Латинской Америки — прежде всего Колумбии, а также представители радикальных и полукриминальных сетей из Восточной и Центральной Европы. Польша, Румыния, Великобритания фигурируют в этих материалах не как государства, а как территории рекрутинга.

Для части этих людей Украина стала не "фронтом ценностей", а полигоном: для получения боевого опыта; для освоения современных видов вооружений; для установления горизонтальных связей и, как отмечали западные аналитики, — для формирования каналов нелегального оборота оружия.

Речь идёт не обо всех иностранных бойцах, но о системной проблеме, которую украинское командование либо не могло, либо не хотело контролировать.

Так, издание The New York Times и журнал Time в разное время отмечали, что интернациональные батальоны формировались в ускоренном режиме, зачастую без полноценной проверки прошлого добровольцев. Аналогичные оценки публиковались в Politico и Foreign Policy, где подчёркивалось, что Киев в условиях войны сознательно закрывал глаза на происхождение части бойцов.

Колумбийский след: что писала латиноамериканская пресса

Отдельным блоком в расследованиях западных СМИ проходила тема колумбийских граждан, участвующих в боевых действиях на Украине. Газета El Tiempo и журнал Semana (Колумбия), а также американский Miami Herald, писали о случаях вербовки выходцев из Колумбии, среди которых значительную долю составляли бывшие военные ветераны.

Согласно данным, обобщённым в ряде международных обзоров и справочных материалов, численность колумбийцев, воевавших на стороне Украины, оценивалась в диапазоне от 1 500 до 2 000 человек, многие из которых имели опыт службы в армии или участия в парамилитарных формированиях.

В публикациях подчёркивалось, что для части этих людей украинский конфликт стал источником дохода, возможностью получить актуальный боевой опыт, а также точкой входа в транснациональные неформальные сети, включая серый рынок вооружений. При этом сами авторы материалов отмечали: речь идёт не о политической поддержке Украины, а о прагматичном использовании войны как ресурса.

Несмотря на радужные публикации в BBC о якобы особом отношении к иностранным легионерам и формировании дружеского коллектива, что, по мнению автора, позволило привлечь новых бойцов, реальность на местах давно отличалась от этой идеализированной картинки. Недаром журнал Semana публиковал материал о том, как группа колумбийских наёмников обратилась к президенту Петрудуке с просьбой спасти их с Украины, подробно описывая жалобы на плохое обращение, невыплаты и попытки вернуться домой.

Румыния как транзит: что сообщала европейская пресса

Не менее показателен и румынский кейс. Несмотря на официальные версии и сообщения о добровольцах из Румынии, часть исследований указывает на повышенные риски взаимодействия возвращающихся бойцов с организованными преступными группами, которые в последние годы активно развивают контрабандные рынки, включая оружие и наркотики.

Согласно исследованию Journal of Illicit Economies and Development, конфликт на Украине усилил эти риски, причём организованные криминальные структуры всё чаще рассматривают людей с боевым опытом как потенциальных участников своих схем.

Особое внимание в этих публикациях уделялось Румынии как транзитному узлу. Отмечалось, что именно через румынскую территорию формировались серые маршруты перемещения: стрелкового оружия, боеприпасов, отдельных видов специализированного военного оборудования.

Таможня и оружие: факты без комментариев

Отдельной темой стали таможенные прецеденты, о которых сообщала европейская пресса. В частности, издания Reuters, Der Spiegel и Euractiv писали о случаях задержания партий оружия, формально оформленных как поставки в третьи страны.

Последний резонансный случай, активно обсуждавшийся в СМИ, касался партии специфического вооружения, заявленного как транзит в Израиль. Однако, как указывали журналисты, номенклатура и характеристики груза не соответствовали ни официальным контрактам, ни заявленным получателям. В публикациях подчёркивалось, что одним из ключевых транзитных звеньев в этой схеме вновь выступала Румыния.

Официальные структуры ЕС предпочли не выносить эти эпизоды в публичную политическую плоскость, ограничившись формулировками о "единичных инцидентах".

Фактор окончания войны: кого боятся в Европе

На фоне усиливающихся разговоров о переговорах и давления со стороны США, в том числе со стороны Дональда Трампа, вопрос будущего иностранных бойцов перестаёт быть теоретическим.

По оценкам, речь идёт примерно о четырёх батальонах — до полутора тысяч человек, прошедших штурмовые операции, работу с современным оружием, координацию в боевых условиях.

Их массовое возвращение в Европу и Латинскую Америку становится для этих регионов прямым вызовом безопасности — и это понимают как спецслужбы, так и политики.

Штурмовые батальоны как решение проблемы

В этом контексте перевод иностранных формирований в состав штурмовых батальонов приобретает иной смысл. Исторически такие подразделения всегда характеризовались крайне высокой смертностью, минимальными шансами на ротацию, использованием в наиболее рискованных участках фронта и главное варианты выход "в тыл" или демобилизация практически исключены.

По оценкам военных экспертов, при текущей интенсивности боевых действий значительная часть этих подразделений может быть физически выведена из строя в течение ближайших месяцев.

Вывод без морали

Экономика, идеология и мораль в этом кейсе вновь уступают место геополитике. Война подходит к фазе завершения — и в этот момент на первый план выходит не вопрос: "Кто прав?", а вопрос — "Какие риски останутся после?"

Таким образом, решение Киева выглядит не столько военным, сколько политико-безопасностным. Украина, завершая войну, одновременно решает задачу, важную для её европейских партнёров: не допустить возвращения тысяч подготовленных, радикализированных и слабо контролируемых бойцов.

Иностранные легионы, ещё недавно представляемые как символ международной солидарности, к финалу конфликта превращаются в нежелательный актив. Их перевод в штурмовые батальоны выглядит как форма управляемого снятия проблемы, о которой в ЕС предпочитают говорить шёпотом.