Батя Харьковский: с фронтом понятно, не понятно, что с Россией

Специальный корреспондент Pravda. Ru Дарья Асламова встретилась в зоне СВО с Батей Харьковским. Он рассказал, что мешает России одержать быструю победу, когда и как закончатся боевые действия, какие ошибки были допущены в начале спецоперации и в чём виноваты министерства образования и культуры РФ.

Фото: Pravda.Ru

— Вы сказали: "Нам здесь всё с фронтом понятно, нам не понятно, что со страной". Что вы имеете в виду?

— С войной всё понятно. Мы победим, чего бы нам это ни стоило. Война пошла немного не так, как планировалась: есть серьёзные недоработки в верхних штабах

• по планированию,
• снабжению,
• снарядному голоду,
• качеству подготовки мобилизованных.

Но все эти проблемы уже практически преодолены.

Меня беспокоит общее состояние духа населения в России. После развала Советского Союза резко изменились нравственные, морально-этические нормы.

На войне не оружие выигрывает, а человек. В Великую Отечественную сначала техническое превосходство было на стороне Германии. Но советского человека не надо было лишний раз мотивировать. Он твёрдо знал, за что воюет, он был нравственно и морально высоко духовен.

Не может поколение TikTok, у которого нет в голове жизненных ценностей, победить в войне. Где вся московская тусовка? В Грузии, Казахстане, Прибалтике? Практически у всей интеллектуальной элиты большая кака в голове. Люди не понимают ни целей, ни задач, ни характера этой войны. Элита — это не значит ходить в золотых штанах. Если ты великий писатель — напиши что-нибудь хорошее про людей, про страну свою. Если великий режиссёр — кино сними хорошее про людей, про свою страну, чтобы люди куда-то тянулись. Музыку напиши качественную с хорошими правильными словами, чтобы у меня душа всколыхнулась. А у нас девять лет одна Юля Чичерина приезжает и ещё несколько человек нормальных, а их вся московская тусовка гнобит. И эта элитка диктует остальным нормы морали. А потом они приходят сюда, несчастные, их мобилизовали, и не понимают, что они здесь забыли.

Больше всего пугает состояние студенчества в России. Я за донецких более спокоен: они девять лет в этой каше варятся, практически все уже побывали на войне. У нас в прошлом году погиб парень, студент консерватории, офигенный аккордеонист, был мобилизованным пулемётчиком. У нас группа есть своя, такие ребята заводные, вечно приедут к бойцам с баянами, аккордеонами, как споют, спляшут, аж душа подымается. Он отпрашивался у командования: "Подежурьте за меня кто-нибудь, я съезжу выступлю", — а потом приезжал, с пулемётом шёл на позицию. В прошлом году он погиб.

За донецкую молодёжь я спокоен. Меня тревожит молодёжь Москвы, Петербурга, Ростова. Проблема в том, кто их воспитывает.

У нас в каждом вузе рассадник иноагентов. Люди, которые в 1990–2000-е годы работали за гранты с Запада, разве научат Родину любить? В результате в 2014 году студенты по Москве скачут вместе с Навальным, какой-то хренью занимаются.

Это надо менять радикально. При советской власти у нас были и пионерские лагеря, и комсомольская организация. Потом это всё деградировало. У меня основные претензии даже не к министерству обороны, а к министерствам образования и культуры. Вот фильм про войну снимают "При поддержке Фонда кино". Ну вы хоть смотрите, что на ваши деньги снимается. Каждый фильм — одна и та же глупость: войну мы выиграли, только закидав мясом, кругом злобный НКВД, а вот благородный зэк. Ребята, хватит этой солженицевщины и прочей либеральной ерунды.

Война притягивает к себе и плюс, и минус. Кто-то мчится сюда жизнь свою положить за други своя, а кто-то едет конкретно навариться. Но спрятаться здесь негде. Через неделю уже видно, кто ты есть. Из России-матушки приезжают люди, и часто молодёжь слабовата духом оказывается.

А на Украине работа проведена. С детского сада вдалбливается в голову детям, кто у них враг, на уровне детских сказок. И те, кому было десять лет, когда мы уходили на войну, восемь лет росли в нацистском государстве и сейчас оказались в окопе.

— В России мне каждый человек говорил: "Ты там всех спроси, а что так медленно?"

— Я как человек военный ничего на этот счёт не скажу. Сейчас я не имею права критиковать старшее командование и даже своих коллег.

Потому что мы сейчас, вся страна, от президента до солдата, в одном окопе. А на войне не занимаются критикой. На войне каждый занимается своим делом.

Но уже вся страна видит, что были допущены серьёзные ошибки в планировании на первоначальном этапе. Вождения колонн по областям — это была ошибка. Я думаю, что очень плохо сработали ответственные лица, которые дали неточные данные вышестоящему командованию для аналитической работы.

— То есть виновата разведка. Так?

— Да. Видимо, на всех уровнях докладывали: "Давайте. Мы только зайдём, и все области лягут под нас". А никто не учёл качественного изменения среди населения. Восемь лет промывки мозгов сработали. Как всегда, пытались договориться с элитами. Думаю, в Запорожской и Херсонской областях с элитами удалось договориться, и там просто сдали территории, а в Харькове обманули. Всё неправильно было с самого начала со штурмом Харькова. Отсюда эти жертвы. Это же город-крепость. Вы хотели Харьков взять за три секунды? Вы с ума сошли?

— У них была теория, что Харьков — это русский город, который ждёт нас с распростёртыми объятиями.

— Харьков был русский город в 2014 году, когда мы подняли восстание. Почему в 2014 году мне не привезли пять грузовиков оружия, как я просил? Мы в 2014 году этот вопрос решили бы. Там люди все поднялись, 70% милиции было на нашей стороне. А за восемь лет такие буйные, как я, уехали воевать, а всех, кто пытался пропетлять, физически уничтожили. Мы всё равно Харьков освободим и эти преступления будем расследовать. Мы найдём всех, кто убивал наших земляков, поднявшихся тогда, в Русскую весну. Мы обязательно отомстим.

А сейчас там разочарование катастрофическое от наших действий. Я им ещё в прошлом году сказал: "Ждите. Скоро буду". Они: "Батя, ну где ты? Мы же тебя ждём". И так по всем направлениям. Всё это от нашего русского шапкозакидательства. Вы когда историю учить начнёте? Это я говорю как простой сельский учитель истории.

Первый раз, что ли, недооценка противника и шапкозакидательские настроения? Центральное ТВ просто бесит: "Да что там эти украинцы? Да что там их техника? Да юго-восточная Украина — это генетически русские люди".

— Они так же думают, как и мы. Соображают быстро. Такая же сильная мотивация, когда они себе что-то в голову вбили.

— На начальном этапе боевых действий, когда кричишь им: "Сдавайтесь!" — в ответ звучало: "Русские не сдаются!" Да, мы воюем с генетически русскими людьми.

Просто у них сейчас в голове непонятно что творится. Мы ничего не сделали для работы с населением.

Если бы спецоперация была действительно стремительной, если бы удалось хотя бы по Днепру отсечь для начала и начать фильтрационные мероприятия, то за один-три года большая часть населения прозрела бы.

Особенно когда выключаешь их зомбоящик и с человеком начинаешь разговаривать. Хорошо действует, когда пленному спокойно без зомбирования показываешь факты, когда по Донецку провезёшь, на Аллею ангелов свозишь, украинскою мовою начинаешь с ним размовлять — тут вообще разрыв шаблона: "Як, а шо ты не москаль?" Я говорю: "Прикинь. Не москаль".

Война надолго, и не только та, что у нас. Я, правда, этой войне пока конца и края не вижу. Но нас ждёт впереди большая череда войн. Мы вступаем в очень плохую эпоху, это я как учитель истории заявляю.

После войны буду директором школы. Надеюсь, к тому времени министерство образования примет правильные решения в отношении преподавательского состава. А я ещё раз говорю: Москва, Русь-матушка, мы войну выиграем. Это по-любому. Меня беспокоит лишь то, в какую страну мы вернёмся после войны.