Олег Сотников: "Донбасс — это только начало"

В городе Волоколамске в рамках ХIХ фестиваля "Волоколамский рубеж — Донбасскому рубежу" прошёл специальный конкурс фильмов о Донбассе. Фильму "Донбасс. Саур-могила. Неоконченная битва" был вручён приз администрации города Снежное, ДНР.

Фильм создан на основе уникального архивного киноматериала Госфильмофонда РФ, а также в картине присутствуют интервью участников боя и архивные съёмки событий 2014 года. Режиссёрами фильма выступили Ильдар Якубов и Алексей Елистратов.

Мемориальный комплекс Саур-Могила — это самая высокая точка в донецком крае. Во время Великой Отечественной войны, в 1943 году она стала местом ожесточенных боёв за Донбасс. Тысячи советских солдат погибли на Саур-могиле за освобождение Советской Украины.

В 1967 году там был торжественно открыт памятник в честь советских воинов — 36-метровая стела из гранита. Каждый год в День Победы чествовали ветеранов. Но, как показало время, у Саур-могилы была ещё впереди одна кровавая битва.

В 2014 году "укронацисты" захотели взять реванш и захватить мемориальный комплекс, демонстрируя всему миру поражение донецких ополченцев, а в дальнейшем — всей российской специальной военной операции. Это им не удалось.

Ополченцы отстояли эту высоту ценой собственной жизни. Одним из главных героев документальной ленты был Олег Сотников. Именно он вызвал огонь на себя собственным телефоном. Этот героический поступок командира взвода не дал ВСУ отрезать Донбасс от России и отбросил от Саур-могилы войска "укронацистов".

Сегодня Саур-могила восстановлена силами донбасских и российских жителей. По приглашению оргкомитета фестиваля Олег Михайлович приехал в Волоколамск представить об документальный фильм и встретиться со зрителями.

— Олег Михайлович, а вам удалось посмотреть остальные фильмы из донбасского цикла, которые привезли на фестиваль? Что скажете по поводу того, что "Волоколамский рубеж" отдал большой приоритет этим лентам?

— Скажу, что таких фильмов надо и снимать больше, и показывать чаще. Сильнее освещать происходящее, потому что до сих пор многие не понимают, что происходит. На Донбасс приезжает и Первый канал, и НТВ, и ОРТ, но честно скажу: корреспондентов мало. Людей можно понять, они боятся. Надо иметь очень сильную психику, чтобы снимать репортаж после бомбёжки. Но именно благодаря работе журналистов люди узнают правду.

Мы делаем своё дело, но мы не можем донести информацию до всего мира — блокада. К нам приезжали иностранные журналисты из Германии, Голландии, Франции — мы ничего от них не скрывали. 23 мая 2014 года положили перед ними нацистов, которых взяли в плен. Сняли с них одежду и показали на камеры — все тела у пленных "нациков" были татуированы нацистской свастикой. И что, в Европе это показали?

— Перед тем, как вызвать огонь на себя, вы поняли, что нет выхода. Это потому, что было так много нападавших? Как вы определили сколько их?

— Перед атакой сидел на шпиле и считал машины. Всего насчитал около 400 машин: бронетранспортёров, легковых, бензовозов, танков, БМП. Полтора часа считал, потом бросил. Вижу, высадился десант, в основном снайпера. Я всю динамику боя рассказывать не хочу, это долго. Как только увидел, что на нас идёт тридцать танков, подал сигнал с телефона, дал позывной "Сом" и координаты Саур-могилы.

— Почему жители Донбасса, когда началась карательная операция со стороны Украины, не уехали? Почему тогда не эвакуировались в Россию?

— Кто-то уехал, кто смог, но в основном большинство осталось. Это, может, вам легко подняться и улететь. А человек живёт на одном месте всю жизнь, куда он поедет.

У писателя Шолохова, если помните, в "Тихом Доне", когда семья Мелеховых собралась покинуть дом, отец Григория сказал: "А хозяйство куды денем? Скотину куды "покладём"? За пазуху?".

У людей дома, хозяйства, сады, огороды. Но всё-таки основная проблема: нет денег, не на что уехать. Поэтому практически весь Донбасс остался на месте и защищался.

— В фильме, во время интервью, вы сказали, что в плен никто из вас сдаваться не собирался. Почему?

— Когда мы сами взяли в плен "укронацистов", то чётко увидели кто перед нами: там не было ни одного нормального человека. Как уже сказал, они все были сплошь в свастиках, в нацистских крестах. Сдаваться в плен к неадекватным? Без свастики видели только темнокожих наёмников, их было довольно много, они работали снайперами в районе Степановки.

— Сейчас из каких стран приезжает больше наёмников?

— Очень много поляков. Перехватываем донесения по рации — украинской речи не услышишь, польская и английская речь. В моём взводе воевали москвичи, они хорошо знали английский язык. Прибалты и грузины говорили на ломаном английском. Украинской речи не было, люди разбежались или погибли.

— Вы хоронили "укронацистов", которые приехали убивать вас на Саур-Могилу?

— Мы что, похоронная команда? У нас не было ни сил, ни возможности, ни желания хоронить убитых нацистов.

Вы видели на фестивале документальный фильм "Резервный полк". Из фильма понятно, что мёртвые "укропы" не нужны даже своему правительству. Они сотнями лежали брошенные, никому не нужные на полях, занесённых снегом. А мы своих погибших ребят собирали и хоронили с почестями. Залпы давали из оружия. Ставили кресты с фотографиями, чтобы понять, кто где лежит, для установки памятников.

— В интернете пишут, что со стороны Украины на поля приезжают "чёрные реаниматологи" и на месте извлекают из "нациков" органы. Это правда?

— Не буду утверждать. Ничего такого мы не видели, мы с этим не сталкивались. Только несколько раз наблюдали, как приезжали с той стороны передвижные крематории, которые сжигали труппы. Тех, кого они подбирали, не хоронили, а сразу на месте сжигали, родственникам не везли. Мы эти машины не трогали.

— Хотела задать вопрос, по поводу фильма "Резервный полк", которому на фестивале дали Главный приз в панораме фильмов о Донбассе. В фильме ясно сказано, что по территории Донбасса ходят диверсионные группы, и с этим ничего нельзя сделать. Ваше мнение?

— Да, к сожалению, ходят, я сам с ними неоднократно встречался. Но если вы думаете, что у вас сейчас в Москве мало диверсантов, то ошибаетесь. Есть ваши местные подготовленные ребята, есть с Украины, засылают также из Европы. Москвичи смотрят на всё это, как на какую-то игру. Думают, что это "Голливуд". Но, когда вы поймёте будет поздно.

Я ещё в 2015 году сказал: "Донбасс — это только начало. Потом война будет в России".

Мне не верили. У нас уже нет городов, пригородов, сёл — всё разбомбили. А когда стало прилетать в Белгород, Курск, Ростовскую область, тогда многие россияне поняли, что это уже серьёзно. Потом прилетит и в Крым, и Москву, и Московскую область. Времени пройдёт не очень много, война перекинется к вам. Западу Донецк не нужен, нужна Россия. Это ни для кого не секрет.

— Значит, специальная операция была назначена вовремя?

— Если бы Россия не пришла в феврале, Донбасса уже не было. Армия пришла вовремя. И сейчас сильно выручает гуманитарная помощь: лекарства, одежда, продукты. Магазины у нас работают, но всё стоит очень дорого. Благодаря российской помощи выживаем. Хотя, уже мы сами часть России, хотелось бы навсегда.

— Мы начали говорить о диверсионных группах. Можно подробнее? Как они действуют? На что направлены?

— У нас на Донбассе диверсионные группы расстреливают патрули, ГАИ, подрывают больницы, мосты. Диверсанты — это хорошо подготовленные бойцы, они всё умеют делать очень быстро и точно, там дураков не держат. Диверсанты — не только украинцы, есть среди них и русские ребята. Наёмники как раз для этой работы не годятся.

Не надо далеко ходить, у вас на днях в Ростовской и Пермской областях ФСБ задержало агентов ВСУ. Агентурная группа из числа граждан России готовила теракты и диверсии у вас же под носом. Их завербовала Служба безопасности Украины для того, чтобы они передавали сведения о дислокации российских военнослужащих и передвижениях военной техники для наводки HIMARS.

Это "иуды" собственного народа. Они продаются за доллары, у вас в Москве их тоже хватает. Не спорю, что ФСБ проверяет хорошо, но, как оказалось, недостаточно. А диверсантам, которые к вам забрасываются, хватит два-три дня, чтобы сделать своё дело. В аэропорт они не полезут, метро тоже хорошо охраняется, а вот автовокзалы, железнодорожные вокзалы, больницы, мосты...

— У нас везде стоят вооружённые охранники.

— Иметь оружие на посту, еще не значит уметь им пользоваться. "Спецура" — это люди, которые убивают. Их не учат воевать, их обучают убивать в любой ситуации: ножом, вилкой, осколком бутылки, лопатой — человеку нужно выполнить поставленную задачу. Это солдаты для одного боя.

Помимо этого, в городах сидят наготове и наводчики для дронов, которые управляются из космоса. Когда в своё время озвучивали эту информацию у нас на Донбассе, она казалась фантастической, в это мало кто верил. Сейчас пол-Донбасса лежит в руинах, аэропорт разрушен до основания. Не подлежит восстановлению.

— Раз заговорили о космосе, как вы оцениваете произошедшую ситуацию с Дмитрием Рогозиным?

— Когда Рогозин жил в гостинице до этого, в него не стреляли. А приехал Виталий Хоценко — через десять минут прилетела ракета. За Рогозиным или за Хоценко — это вопрос. Но наводка была точная. Значит, следили давно и тщательно. На мой взгляд, со стороны руководства — это неосторожность и потеря бдительности.

— А что вы можете нам, простым гражданам, посоветовать?

— Быть готовым в любой момент встать на защиту своей родины.

— В вашем взводе были ребята из разных республик, городов, если можно так выразиться, кто лучше воевал? Говорят, что самые геройские — это чеченские бойцы?

— С чеченскими ребятами я не сталкивался, не могу судить, но наши ребята рассказывают, что они молодцы. Серьёзные ребята. Среди моих бойцов было много ребят из Осетии. Осетины — дисциплинированные, храбрые, надёжные. Но в основном у меня во взводе воевали ребята из Оренбурга, Липецка, Курска, Подмосковья. Русские парни воюют геройски, идут в атаку без раздумий. Если разозлились — не остановишь.